Заявления генерального секретаря ООН Пан Ги Муна о том, что Россия несет ответственность за пробуксовку межсирийских переговоров в Женеве, дают Москве повод сомневаться в объективности и беспристрастности генсека. Об этом говорится в ответе официального представителя российского МИД Марии Захаровой на вопрос СМИ о недобросовестных оценках роли России в сирийском урегулировании. Коммюнике опубликовано в понедельник, 8 февраля, на сайте ведомства.
 
По словам Захаровой, «ряд зарубежных СМИ развернул кампанию по искажению роли России в урегулировании сирийского кризиса, это, в частности, касается операции ВКС России и якобы имеющихся в ее результате жертвах среди гражданского населения». Во внешнеполитическом ведомстве отметили, что «в этот процесс оказался вовлечен и генсек ООН».
 
В МИД заявили, что во время выступления на лондонской конференции по гуманитарной ситуации в САР Пан Ги Мун «фактически возложил на Россию ответственность за пробуксовку межсирийских переговоров и деградацию гуманитарной обстановки в Сирии».4 февраля генсек ООН объяснил неудачу начального этапа переговоров по мирному урегулированию в Сирии. «Очень тревожно, что первые шаги в переговорах были омрачены постоянной нехваткой гуманитарной помощи, а также неожиданным усилением бомбардировок и военных действий внутри Сирии», — говорил он.
 
В этот же день в Москве отказались увязывать переговоры по Сирии с операцией российских ВКС, которые помогают наземным силам президента страны Башара Асада.
 
О временной заморозке переговорного процесса было объявлено 3 февраля. Спецпосланник ООН Стаффан де Мистура, курирующий консультации, тогда заявил, что «ООН не может позволить, чтобы процедурные вопросы стали важнее, чем разрешение гуманитарных проблем для сирийского народа». «Поэтому я принял решение сделать временную паузу. Это не конец переговоров», — утверждал дипломат.
 
Очередной раунд мирных переговоров по Сирии, призванных установить согласие между официальным Дамаском и оппозицией страны, стартовал в конце января в Женеве. Переговоры проводятся в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН №2254. Изначально ожидалось, что диалог продлится шесть месяцев.